Отрывок из фантастического триллера "Цветок Кванта" 18 глава

Москва, февраль 2025 года. Музыкант Вадим Смолин балансирует на грани безумия: после странного эксперимента его преследуют навязчивые видения пульсирующего Цветка, стирающие грань с реальностью. Вместе с подругой Юлей он приходит в Институт нейроквантовых исследований, где загадочный профессор Роберт Вандер предлагает шокирующее объяснение... и единственный путь к спасению, ведущий в Египет. Но верить ли учёному, если сам Цветок впервые заговорил, предупреждая: «Не верь ему»? Прочтите ключевую сцену из романа «Цветок Кванта» — напряженную встречу, где решалась судьба героя.

Глава 18 | Цветок Кванта

Осталось 16 дней | Москва | 12.02.2025

Печально знакомый Институт нейроквантовых исследований — МосНИИНКИ — встречал Вадима массивными колоннами и широкими ступенями, на которых образовалась тонкая наледь.
Февральский ветер, пронизывающий и безжалостный, кружил вокруг монументальных стен, словно пытаясь найти в них хоть какую-то слабину. Вадим поёжился, поправил шарф, который не спасал от холода, и взглянул на серое небо, нависавшее над Москвой, словно тяжёлая свинцовая плита в вечернем свете.
— Ты уверен, что хочешь туда войти? — Юля сжала его руку, в её голосе сквозило беспокойство. — Мы всегда можем развернуться и уйти.
Вадим покачал головой. За пять прошедших дней после неудачного эксперимента в этих стенах видения усилились настолько, что он порой не мог отличить реальность от галлюцинаций.
— Нет, я должен узнать правду, — ответил он тихо. — Прошлой ночью... он почти заговорил со мной. Если бы не ты... Я не могу так больше.

Юля нахмурилась, но промолчала. Она видела, как меняется Вадим: его взгляд часто становился отрешённым, он мог замереть посреди разговора, словно прислушиваясь к чему-то, доступному только ему. И это пугало её больше, чем она готова была признать.
Фойе института напоминало помесь музея и лаборатории будущего: мраморные полы и высокие потолки сочетались с голографическими дисплеями, отображающими трёхмерные модели квантовых процессов.

Юрий Сергеевич Громов — плотная фигура в сером костюме с бабочкой, золотистые очки в тонкой оправе — ждал их у главной лестницы.
— Рад, что вы снова здесь, — он крепко пожал руку Вадиму и кивнул Юле. — Следуйте за мной. Профессор Вандер уже ждёт вас.

Они двинулись по широкому коридору, стены которого были увешаны портретами именитых учёных. Мимо проходили сотрудники в белых халатах, некоторые несли папки с документами, другие увлечённо обсуждали что-то. Лёгкий гул приборов и приглушённые голоса создавали странную атмосферу — будто здесь вершились тайны бытия за закрытыми дверями.
— Скажите, профессор, — обратился Вадим к Громову, пытаясь отвлечься от нарастающего внутреннего напряжения, — я тут погуглил... это тот самый Роберт Вандер? Тот, о котором писали в «Scientific American»?
Громов кивнул, его глаза блеснули за стёклами очков.
— Да, тот самый. Хотя его репутация в академических кругах... неоднозначна. Слишком смелые теории для консервативного научного сообщества. Оксфорд разорвал с ним отношения, но нас это не смутило. Мы ищем истину, а не одобрения академиков.

Они поднялись на третий этаж, где Громов остановился перед массивной дверью с табличкой «Аудитория 317. Специальный семинар». Юля невольно сжала руку Вадима крепче, когда профессор толкнул дверь.
— Прошу вас.
Аудитория напоминала небольшой амфитеатр: полукруглые ряды столов спускались к центру, где располагалась кафедра и огромная доска. Стены увешаны диаграммами мозга, квантовыми уравнениями и графиками, понятными лишь избранным. Под потолком гудели старые лампы дневного света, заливая помещение холодным, безжизненным светом, создававшим ощущение больничной палаты.
В центре аудитории, у доски, стоял человек. Высокий, с военной выправкой, одетый в тёмный костюм-тройку с бордовым галстуком. Его седеющие волосы были аккуратно зачёсаны назад, открывая высокий лоб с морщинками — следами многолетних размышлений. Но главное — глаза: серые, с металлическим блеском, пронзительные настолько, что казалось, они могли заглянуть в самую душу.
— Профессор Вандер, — произнёс Громов, — позвольте представить вам Вадима Смолина и Юлию Ялину.
Роберт Вандер повернулся, отложив мел, и с заметным интересом оглядел новоприбывших. Его взгляд на долю секунды задержался на Вадиме, и тот почувствовал странный холодок, пробежавший по спине, словно кто-то провёл ледяным пальцем вдоль позвоночника.
— Наконец-то, — голос Вандера звучал глубоко, с едва заметным акцентом, в котором смешивались английские и русские нотки. — Наконец-то мы встретились, мистер Смолин. Или можно просто Вадим?
Он протянул руку, и Вадим пожал её, удивившись силе и сухости рукопожатия.
— Да, конечно, просто Вадим.
— Тогда я просто Роберт, — кивнул учёный, хотя его глаза оставались цепкими и изучающими. — Юрий Сергеевич рассказал мне о ваших... видениях. Это чрезвычайно интересный случай с научной точки зрения.

Юля почти незаметно шагнула ближе к Вадиму, словно стремясь защитить его от чего-то. Роберт отметил это движение и слегка наклонил голову.
— И вы, должно быть, та самая Юлия, о которой мне говорили? Музыка — ваша стихия?
— Не совсем, — ответила она сдержанно, не отводя взгляда. — Я просто... рядом.
— Что ж, — Роберт указал на первый ряд столов. — Присаживайтесь. Нам многое нужно обсудить.

Когда все расположились, Громов включил проектор, и на стене появилось изображение спирали — точно такой же, какую Вадим обнаружил на обратной стороне камня, который подарила ему Мира в Египте. Он невольно подался вперёд, ощущая, как участился пульс.
— Начнём с главного, — Роберт вернулся к доске и начал быстро выписывать формулу, его движения были чёткими и уверенными, как у опытного каллиграфа. — То, что вы видите во сне, Вадим, не галлюцинация и не плод фантазии. Это квантовый феномен древности, который египтяне называли «Сесен» — цветок возрождения. Я же называю его более научно — «Цветок Кванта».
Вадим вздрогнул, услышав слово «Сесен». Оно отозвалось в нём странным эхом, словно он всегда знал его, но забыл до этого момента.
— «Сесен»... — пробормотал он. — Лотос?
Роберт на секунду застыл, его глаза блеснули удивлением.
— Верно. Откуда вы знаете?
— Я... не знаю, — честно ответил Вадим. — Просто всплыло в памяти.
— Интересно, очень интересно, — Роберт вернулся к доске и закончил формулу. — Взгляните сюда. Это математическое описание квантовой запутанности, возникающей между сознанием человека и информационным полем Вселенной.
На доске красовалось сложное уравнение:

Ψ = A₀ e^(i(kx−ωt)) × F(σ) × C_n(θ,φ)

— Это модифицированное уравнение Шрёдингера, — продолжил Роберт, видя непонимание на лице Вадима.
— Это тот, у кого был кот? — попыталась пошутить Юля, но её слова повисли в воздухе, вызвав неловкую паузу.
— Да, должно быть, был, — монотонно ответил Роберт совершенно без эмоций и продолжил:
— Оно описывает, как информация может кодироваться в квантовых состояниях и передаваться сквозь время и пространство. Если упростить до понятного языка — когда определённая частота сознания, обозначенная здесь как
ω, совпадает с резонансной частотой квантового поля, возникает особое состояние запутанности. Именно его вы и переживаете.
Вадим смотрел на формулу, чувствуя растущее беспокойство. Символы на доске казались ему странно знакомыми, словно он уже видел их раньше — не глазами, а каким-то иным чувством.
— И что это значит для Вадима? — прямо спросила Юля, не скрывая скептицизма.
Роберт вздохнул и подошёл ближе, опёршись о край стола.
— Это означает, что он каким-то образом настроился на частоту древнего послания, закодированного более трёх тысяч лет назад в Египте.
«Цветок» — это метафора, которую использует его мозг, чтобы визуализировать сложный квантовый процесс.
— Кем закодированного? — спросил Вадим, пытаясь осмыслить услышанное.
— Вот мы и подошли к самому интересному, — Роберт указал на проектор, и изображение сменилось фотографией величественного храма в скалах.
— Это храм царицы Хатшепсут XVIII династии Нового царства в Дейр-эль-Бахри, построенный примерно в XV веке до нашей эры архитектором по имени Сененмут. Я посвятил годы изучению этого места и сопутствующих гробниц.
На экране появился иероглиф в форме цветка лотоса.
— Сесен... — прошептал Вадим, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
— Именно, — подтвердил Роберт. — Священный цветок для древних египтян, символ возрождения и перехода между мирами. Но что, если это не просто символ? Что, если Сененмут обнаружил способ кодировать информацию на квантовом уровне и передавать её сквозь тысячелетия?
Громов тихо прокашлялся.
— Роберт, возможно, стоит объяснить связь с современностью?
— Разумеется, — Вандер кивнул и вернулся к доске.

— Видите ли, Вадим, Сененмут был не просто архитектором. Он был мастером звука, великим зодчим, понимающим принципы акустического резонанса. Храм Хатшепсут и связанные с ним гробницы спроектированы таким образом, что определённые частоты полностью поглощаются или, наоборот, усиливаются до невероятных значений.
Роберт нарисовал на доске серию пересекающихся волн.
— Когда звуковые волны определённой частоты встречаются в правильном месте и в правильное время, они создают стоячую волну — состояние квантовой когерентности. Это как лазер — только для информации, для памяти, если хотите.
Вадим почувствовал, как внутри нарастает странное беспокойство.
Всё, что говорил Роберт, было одновременно фантастическим и пугающе знакомым, будто он всегда знал это, но не мог извлечь из глубин памяти.

— Почему именно я? — спросил он прямо. — Почему я вижу этот... Цветок Кванта?
Роберт подошёл и внимательно посмотрел ему в глаза. Его взгляд был тяжёлым, почти осязаемым.
— Потому что вы были избраны, Вадим. Ваш мозг настроен на ту же частоту, что использовал Сененмут. Возможно, это генетическая предрасположенность, возможно, ваше музыкальное образование и особенности восприятия. Неважно. Важно то, что вы — ключ к пониманию древнего послания.
— И что в этом послании? — спросила Юля, не скрывая скептицизма в голосе, но с ноткой настойчивости.
— Это сложно объяснить, — Роберт вернулся к доске. — Видите ли, информация закодирована не только в пространстве, но и во времени. 28 февраля этого года произойдёт редчайшее астрономическое явление — парад планет. Семь планет выстроятся в одну линию. Это событие упоминается в манускрипте Сененмута, который мне удалось частично расшифровать.
Он нарисовал на доске семь кругов, выстроенных в ряд.
— Когда планеты выстраиваются в линию, создаётся уникальное гравитационное поле. Древние египтяне интуитивно понимали это и считали, что в такие моменты барьер между мирами истончается. Сененмут использовал это знание, чтобы создать своего рода временную капсулу — послание, которое можно прочитать только в определённый момент и только определённым человеком.
Роберт повернулся к Вадиму, его голос стал тише, почти интимнее:
— Мне нужна ваша помощь, Вадим. Мы должны быть в храме Хатшепсут 28 февраля. Вместе мы проведём ритуал, который позволит расшифровать послание Сененмута. Это может стать величайшим научным открытием в истории человечества.
— Ритуал? — переспросил Вадим, нахмурившись. — Вы же учёный, а не шаман.
Юля напряглась рядом с ним.
— Это звучит не слишком научно, профессор Вандер, — сказала она с лёгкой иронией, скрестив руки.
— Просто термин, — Роберт мягко улыбнулся, хотя его глаза остались холодными. — Я мог бы назвать это «процессом квантовой синхронизации», но суть не изменится. Мы должны быть в определённом месте в определённое время и произвести определённые действия. Разве не так проводится большинство научных экспериментов?
Громов кивнул, поддерживая коллегу.
— Мы уже провели предварительные тесты с Вадимом, и результаты удивительны. Его мозговые волны показывают аномальную активность именно в моменты видений. Это научно доказанный факт.
Вадим встал и подошёл к доске, изучая формулы и рисунки.
— А что будет со мной? — спросил он напрямую. — Эти видения... они становятся всё интенсивнее. Я чувствую, будто цветок пытается... забрать что-то у меня.
Роберт и Громов обменялись быстрыми, почти незаметными взглядами.
— Вы правы, — медленно произнёс Роберт. — Да, есть повод для беспокойства. Видите ли, квантовая запутанность работает в обе стороны. Цветок не только даёт вам информацию, но и может поглощать вашу энергетическую оболочку. Это как... симбиоз, постепенно превращающийся в паразитизм. И со временем воздействие будет только усиливаться.
— Подождите, — Юля встала и подошла к Вадиму, словно пытаясь заслонить его от Роберта. — Вы говорите, что этот... квантовый цветок высасывает из него энергию? И ваше решение — отвезти его в Египет на какой-то ритуал? Это же чистый сюжет дешёвого триллера! Вы серьёзно?
Роберт выдержал её взгляд, его лицо стало жёстче.
— Я понимаю ваши сомнения, Юлия. Но альтернатива гораздо хуже. Если мы не проведём ритуал, влияние цветка будет только усиливаться. Это как квантовая опухоль, растущая в сознании Вадима. В конечном итоге она может полностью поглотить его личность, его сущность.
— Это пугает меня, — тихо сказал Вадим, чувствуя, как холодок пробегает по спине.
— Не я вас пугаю, а ситуация, в которой вы оказались, — парировал Роберт. — Но есть и хорошая новость: ритуал не только поможет расшифровать послание Сененмута, но и освободит вас от влияния цветка. Это своего рода квантовый экзорцизм, если хотите.
— И вы уверены, что это сработает? — Вадим скрестил руки на груди, пытаясь скрыть дрожь в пальцах.
— Ровно насколько можно быть уверенным в чём-то, что происходит впервые за три с половиной тысячи лет, — Роберт развёл руками. — Но все данные указывают на положительный исход. Манускрипт Сененмута, квантовые формулы, астрономические расчёты — всё сходится.
Громов кашлянул, пытаясь разрядить обстановку.
— Никто не заставляет вас принимать решение прямо сейчас.
Роберт резко взглянул на Громова, в его глазах промелькнуло раздражение, но он быстро вернул лицу доброжелательное выражение.
— Разумеется, время для размышлений у вас есть. Но не так много, как хотелось бы. Парад планет 28 февраля — это действительно редкое явление, и до него осталось чуть больше двух недель. Следующая подобная возможность представится только через двадцать четыре года.
Вадим отошёл к окну, глядя на серый зимний пейзаж Москвы, на заснеженные крыши и заледеневшие ветви деревьев. Внутри него боролись противоречивые чувства. Объяснение Роберта казалось одновременно фантастическим и логичным. Оно отвечало на многие вопросы, но порождало новые.
— Мне нужно подумать, — наконец сказал он, не оборачиваясь.
— Конечно, — согласился Роберт. — Но помните, Вадим, речь идёт не только о вас. Если послание Сененмута содержит то, что я предполагаю — древнее знание о манипуляции квантовым полем, о преодолении барьеров времени — это может изменить всё. Энергетические кризисы, болезни, даже само понимание реальности... Вы стоите на пороге величайшего открытия в истории человечества.
Юля подошла к Вадиму и взяла его за руку, её пальцы были тёплыми, живыми, настоящими.
— Вадим, мы можем уйти прямо сейчас, если хочешь. Всё это звучит слишком...
— Слишком что? — резко перебил Роберт, делая шаг вперёд. — Слишком странно? Слишком невероятно? Наука всегда кажется магией для непосвящённых. Я предлагаю вам шанс не только избавиться от мучающих видений, но и внести вклад в будущее человечества!
Вадим медленно повернулся, его глаза внезапно сверкнули решимостью, которой Юля давно не видела.
— Я не боюсь странного или невероятного, профессор Вандер. Но я не люблю, когда на меня давят. Если вы действительно хотите моей помощи, дайте мне время всё обдумать.
Роберт несколько секунд пристально изучал его лицо, затем медленно кивнул, словно признавая поражение в этом раунде.
— Справедливо. У вас есть три дня. После этого мы должны начать подготовку, если вы решите присоединиться.
Громов с облегчением выдохнул, поправляя очки.
— Отлично. Я думаю, на сегодня информации достаточно.
Когда они уже направлялись к выходу, Роберт вдруг окликнул Вадима:
— Ещё кое-что. Цветок будет сопротивляться. Он попытается убедить вас отказаться от ритуала, внушить страх или недоверие ко мне. Будьте готовы к более интенсивным видениям и... воздействиям.
Вадим остановился в дверях, его рука на ручке замерла.
— Что вы имеете в виду?
— Самосохранение, — просто ответил Роберт. — Каждый организм стремится выжить, даже такой нетипичный, как Цветок Кванта. Особенно когда чувствует угрозу.

В коридоре, когда дверь аудитории закрылась за ними, Юля крепко сжала руку Вадима.
— Ты же не веришь во всё это? — прошептала она, заглядывая ему в глаза. — Квантовые поля, древние послания... это звучит как бред сумасшедшего.
Вадим не ответил сразу. Его взгляд стал отрешённым, словно он смотрел сквозь стены института в какую-то иную реальность.
Перед глазами снова возник образ цветка — пульсирующий, манящий, гипнотизирующий.
— Не знаю, — наконец ответил он. — Но мне кажется, я всегда знал об этом. И цветок... он не хочет, чтобы я ехал в Египет.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что прямо сейчас он... как будто заговорил со мной. — Вадим сглотнул, его лицо побледнело. — Впервые. И он сказал только одну фразу: «Не верь ему».

Отрывок из романа «Цветок Кванта» / автор: Алексей Соломатин.

Читать роман «Цветок Кванта» на ЛитРес - https://www.litres.ru/72273394/